Мир идей в романах Достоевского

Можно сказать, что «Преступление и наказание» - это роман о различии между теорией и практикой. В более ранней книге была только одна теория Раскольникова, которую он не смог доказать, из-за своей собственной неполноценности при ее применении - признака возможной слабости самой теории. В «Бесах» существует целая группа теоретиков, каждая из которых обладает доктринерской идеей и целым невинным русским городом, на котором можно практиковать. Но в результате нет никакой дивергенции между миром идей в романах Достоевского и реальностью.

Пугающие романы Достоевского

В большинстве случаев теория и практика слились, что и делает роман таким пугающим. Исключением является старый либерал Степан Трофимович, идеалист в своих работах и что-то более обидное в его повседневном поведении, которое, естественно, не имеет никаких ужасов для его сограждан. Можно увидеть «Преступление и наказание» как пророчество «Бесов». В Раскольникове есть семя террориста, которое не может прийти к плоду, так как ему не хватает первостепенной важности: организации. Он изолирован, а его преданная мать и сестра, которые приносят «добро» в нем, заставляют его чувствовать себя еще более отрезанными. Он, кажется, верит в социализм, но его единственный друг, бывший ученик Разумихин, является консервативным функционером закона. В «Бесах» все эти недостатки составлены. В Петре Верховенском есть решительность, организующий дар, полное отсутствие сомнений. Эти неясные люди - это аккорды, которые он знает, как ударить в нужный момент в революционной увертюре своего авторства. Идеи в романе, которыми они обладают, могут быть обращены к его целям независимо от интеллектуального сочувствия или объединения для общей цели. Составление «квинтета» - это пять однопутных умов, склонных к разным версиям революционной доктрины, но для этой цели их расхождения не имеют значения, нежели те, которые связаны между первой скрипкой и чайником. Важно то, что каждый инструмент знает свою реплику. И они могут функционировать в качестве инструмента в дьявольском концерте Петра Верховенского, потому что каждый слился с идеей.

Дьявольские идеи

Дьяволы русского типа - это не квинтет, ни Кирилов, ни молодой прапорщик, Эркель. Дьяволы - это идеи, которыми они владеют, которые превратили их в автоматы. Единственный демон - Верховенский, который ни во что не верит, не имеет идей и принципов. Если он представляет собой идею, это идея без конкретного типа - принцип, посвященный уничтожению. Посвящение - это не его стиль. Он осознает недостаток в себе, поэтому он обращается к Ставрогину. Ядро нуждается в центре, и он сам не может быть таким, потому что он не находится внутри, но без него - манипулятор и стратег. Байроновская фигура молодого дворянина обращается к нему. Его замечательная красота, почти заставляет его играть центральную роль в Апокалипсисе Петра Степановича. Или, говоря более практично, из того, что Петр слышал о своих подвигах в городе, он понимает, что может найти для него применение: Ставрогин может предоставить желаемый характер, соблазнительную искру бесчеловечного поведения.