Достоевский Федор Михайлович

Достоевский Федор Михайлович

 

 

   
   



 

Враждебное отношение Достоевского к либерализму

Враждебность Достоевского к либерализму, возможно, была иррациональной, но он преуспевает в том, чтобы изобразить социальный и психологический дисбаланс, вызванный быстрыми экономическими изменениями. Бедные Достоевского взяты из подвижного среднего класса, лишение которого усугубляется потерей статуса. Враждебное отношение писателя к либерализму имело свои корни.

Политика идентичности

Это напоминает о судьбе многих в последующие годы после распада и распада Советского Союза, а также тех «оставленных позади» английских британцев или избирателей Среднего Запада, которые потеряли свои средства к существованию или социальные роли в результате экономической глобализации с 1980-х годов. Достоевский также предвидит, как дислокация, вызванная экономическими изменениями, ведет к политике идентичности (как правой, так и левой). Например, в романе «Преступление и наказание» Раскольников наконец-то искуплен не священниками, а проповедью Сони. Принужденная мачехой к проституции духовная сила Сони превосходит ее страдания, и она символизирует «укорененность» в людях - почвенность на русском языке. Для Достоевского религия – это, прежде всего идентичность. Преступление и наказание показывают, как те, как Раскольников, которые отчуждены или смущены либеральной модернизацией, могут найти убежище в мистическом национализме или коллективизме. Это произошло в России после реформ 1990-х годов, и это может объяснить потрясения западных демократий в 2016 году.

Русская психология

«Преступление и наказание» может также дать представление о психологии России как геополитического игрока и корни враждебного отношения к либералам. Как и в случае с Раскольниковым, в настоящее время много говорят о реальных мотивах России в ее международных отношениях. Наиболее вероятным объяснением для обоих является раненная гордость. На душевное состояние Раскольникова влияет потеря статуса его семьи и уменьшенные обстоятельства. Он считает их уязвимыми для таких хищников, как Лужин и Свидригайлов. Это напоминает ужасное состояние России и (для многих) чувство национального унижения во время и после распада Советского Союза в 1991 году. Реакция Раскольникова на его унижение состоит в том, чтобы перешагнуть черту, чтобы доказать, что он исключительный, как Наполеон. Слово «преступление» означает «переступить через себя». Независимо от того, была ли политика страны «преступлением», это был, без сомнения, тот момент, когда Россия «перешагнула», как будто восстанавливая свою собственную версию исключительности. Достоевский без сомнения одобрил бы. Его мессианский национализм был, как выразился Фрейд, «слабостью этой великой личности ... позиции, которую меньшие умы достигли с меньшими усилиями». Но его описание напряженности между личностью, обществом и современностью в области «Преступления и наказания» пересекает политические линии и не утратило своей проницательности и актуальности.