Упоминание случаев эпилепсии в романах Достоевского

У нас есть доступ ко всем литературным произведениям Достоевского, в которых есть упоминание случаев эпилепсии. Эти работы включают в себя такие персонажи, как Нелли (Униженные и оскорбленные»), князь Мышкин («Идиот»), Кириллов («Бесы») и Смердяков («Братья Карамазовы»). Более тонкие ссылки на болезнь также можно найти в «Преступлении и наказании» и «Записках из подполья», а также в комментариях и аллюзиях к эпилепсии в «Дневнике писателя». Последняя книга - амбициозный и эклектичный том, написанный на протяжении последнего десятилетия жизни автора.

«Хозяйка»

Первое упоминание об эпилепсии в трудах Достоевского появилось в «Хозяйке», повести опубликованной осенью 1847 года. Предчувствуя сцену между Рогожиным и Мышкиным в «Идиоте» и убийством Смердякова в «Братьях Карамазовых», старый Мурин переживает эпилептический приступ, когда он нападает на главного героя. Читатели обнаруживают черту, которая станет постоянным присутствием в литературных предложениях Достоевского и которая выходит за рамки простого описания судорог, включая внезапную трансформацию лица, крик, вызванный ларингоспазмом, падением, вспениванием во рту и появление спонтанной смерти и воскрешения. Достоевский сообщает нам, что происходит за мгновение до захвата: предчувствие, что что-то случится или уже произошло, или мимолетная иллюзия или момент счастья, который снова и снова вспоминается, может продолжаться всю жизнь. Эта идея, скорее всего, была вдохновлена экстатической аурой, предшествующей судорогам, и это одна из основных тем в его работах. В его следующей книге« Белые ночи » заключена та же идея, что одного момента счастья достаточно, чтобы гореть целую жизнь.

«Униженные и оскорбленные»

Роман последовал вскоре после успешного литературного воссоздания опыта в сибирском тюремном лагере в Омске и его комедии «Деревня Степанчиково». Главный герой - жестокая девочка-сиротка, случай эпилепсии которой Достоевский изображает как сцену, вызывая событие из его собственной жизни, которое было верно записано его другом А. Г. Шилом. Наконец-то что-то вроде мысли было очевидно на ее лице. После сильного эпилептического припадка она обычно некоторое время не могла собрать свои мысли или четко сформулировать. И так оно и было. В своих воспоминаниях Николай Страхов вспоминает о разрушительных последствиях эпилептических припадков Достоевского, а также рекомендации своего врача о том, что он перестает писать, чтобы сосредоточиться на том, чтобы хорошо себя чувствовать. Эта болезнь была ужасным приступом эпилепсии, после чего он оставался без сознания в течение трех дней. Врачи сказали ему, что его можно вылечить от эпилепсии, если он перестанет писать. К счастью, писатель проигнорировал этот совет, как будто прислушиваясь к цитате, приписываемой Фридриху Хеббелю: «Когда человек сам является открытой раной, излечение его убьет». На самом деле, как вспоминал Достоевский, простой акт письма благотворно влиял на его психическое здоровье.